Только по сути

Привлечение к субсидиарной ответственности лиц, приведших должника к банкротству

В 2009 г. Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» указал, что к субсидиарной ответственности могут быть привлечены не только лица, контролирующие должника формально (генеральный директор, члены Совета директоров, участники, акционеры), но и лица, контролирующие должника «иным образом», не прописав, кто может быть этими лицами. Практика привлечения таких лиц к ответственности стала развиваться только в конце 2014 г. Благодаря делу о банкротстве «Межпромбанка» в 2015 г. институт привлечения к субсидиарной ответственности лиц, «фактически контролирующих должника», стал реальностью.

Кредиторам, которые в рамках банкротства не могут удовлетворить свои требования за счет имущества должника, необходимо знать:

– почему возникает фактический контроль;

– или почему формальный контроль меняют на фактический;

– как контролируют фактически.

От ответа на эти вопросы зависит, как вы будете доказывать в суде, что лицо контролировало компанию фактически, и что именно его нужно привлечь к субсидиарной ответственности.

В подавляющем большинстве случаев деятельность лиц, фактически контролирующих должника, оставляет следы. Для того чтобы знать, где искать лиц, фактически контролирующих должника, и как представлять суду доказательства «фактического контроля», кредитору необходимо определить, к какой из двух групп принадлежит ваш потенциальный оппонент.

Первая группа – это те, кто всегда, даже когда дела шли хорошо, формально не имели никакого отношения к должнику. Они не входили в органы управления, не являлись участниками или акционерами, скрывались за холдинговыми структурами и номинальными директорами. Но они всегда присутствовали в жизни общества: участвовали в переговорах, согласовывали сделки, давали указания органам управления, принимали на работу ключевых сотрудников и согласовывали условия их труда.

Вторая группа фактически контролирующих должника лиц – это те, кто попытался скрыться от субсидиарной ответственности в ситуации, когда у должника все плохо. Эти лица уходят с должности генерального директора, продают свои доли или акции номинальным держателям, иным образом создают видимость того, что больше не имеют отношения к должнику. Однако никуда из жизни должника эти лица не уходят: дают указания новому директору, продолжают руководить сотрудниками, присутствовать на переговорах, пользоваться имуществом должника.

В зависимости от того, к какой из двух групп относится фактический руководитель, необходимо подбирать для суда доказательства, необходимые и достаточные для привлечения к субсидиарной ответственности.

В ситуации, когда руководитель или акционер начал менять структуру управления незадолго до банкротства, такими доказательствами могут быть:

– карточки с образцами подписи, которые очень часто не переоформляются на нового руководителя;

– протоколы судебных заседаний с участием должника, так как часто сами контролирующие лица ведут судебные дела;

– сведения о контрагентах должника и их руководителях. Подчас бывшие генеральные директора должника являются одновременно директорами того лица, в пользу которого совершались предбанкротные сделки;

– заявления, ходатайства, доверенности, которые продолжает подписывать прежний руководитель;

– записи в ЕГРЮЛ. Как это ни удивительно, но бывают ситуации, в которых прежние генеральные директора стараются доказать, что перестали контролировать общество, представляя в суд протоколы об их отстранении от должности, тогда как никаких записей в ЕГРЮЛ о смене руководителя не внесено.

В ситуации, когда лицо скрывалось за структурой холдинга и формально никогда не имело отношения к управлению должником, доказательства должны быть иными. Благодаря делу о банкротстве банка «Межпромбанк» можно говорить о том, что судебная практика в РФ начала вырабатывать критерии, по которым можно определить, кто именно является лицом, контролирующим должника «иным образом». Конкурсному управляющему АКБ «Межпромбанк» удалось выявить как формально, так и фактически контролировавших банк лиц. Всех их суд привлек к субсидиарной ответственности. Причем при определении обстоятельств фактического контроля суд опирался, в том числе и на показания лиц, контролировавших должника формально.

Примечание: следует отметить, что номинальные директора и номинальные акционеры отнюдь не склонны хранить тайны бенефициаров и прятать их от ответственности, особенно в ситуации, когда номиналам грозит риск привлечения к субсидиарной ответственности. В рамках налоговых споров (самым ярким в данном случае является дело ОАО «АвтоТор») уже давно нарабатывается практика раскрытия бенефициаров. Методы поиска бенефициаров в налоговых делах вполне могут быть восприняты арбитражными управляющими и кредиторами должника для поиска лиц, фактически контролирующих должника.

Итак, в деле о привлечении к субсидиарной ответственности суд установил, что С.В. Пугачёв являлся лицом, фактически контролирующим должника, по следующим основаниям:

– он участвовал в рабочих совещаниях Банка, давал прямые указания сотрудникам на подписание сделок;

– у него был рабочий кабинет в здании Банка, где он проводил встречи с сотрудниками;

– он участвовал в переговорах от имени Банка по вопросам реструктуризации долга перед Банком России;

– он проводил собеседования с лицами, являвшимися формальыми руководителями Банка, при их приеме на работу. Эти лица подтвердили, что они обязаны были уведомлять С.В. Пугачёва о состоянии дел в Банке;

– он согласовывал размер вознаграждения сотрудникам;

– Банк управлялся через многоуровневую структуру с участием оффшорных компаний. Девять формально независимых акционеров банка (российские юридические лица) косвенно контролировались новозеландской компанией ОПК «Траст Компани Лимитед». Банк сам раскрыл такую структуру акционерного владения в письме Банку России;

– в другом письме Банку России Банк сообщил, что лицомоказывающим «косвенное существенное влияние», является С.В. Пугачёв, действующий на основании трастового договора;

– на сайте Банка указана информация, что С.В. Пугачёв контролирует Банк через «оффшорный траст», бенефициарами которого являются члены его семьи и ряд членов руководства Банка;

– в проспекте эмиссии Банка также было указано, что основным контролирующим лицомявляется С.В. Пугачёв на основании оффшорного соглашения о доверительном управлении;

– он контролировал решения, которые принимались компанией ОПК «Траст Компани Лимитед». Об этом свидетельствовали выдержки из акта об учреждении траста.

После того как кредитор или арбитражный управляющий определили лицо, фактически контролировавшее должника, и собрали доказательства такого контроля, необходимо определить, какое именно требование предъявлять к данному лицу:  взыскивать с него убытки, причиненные обществу, или требовать привлечения к субсидиарной ответственности?

При решении данного вопроса необходимо понимать, что каждый вариант имеет свои плюсы и минусы.

Рассмотрим их подробнее, используя следующие критерии сравнения: необходимость доказывания размера причиненного ущерба; сложность доказывания вины контролирующего лица; скорость рассмотрения требований; возможность применения обеспечительных мер; размер ответственности.

Сравнительный анализ мер ответственности

1. Необходимость доказывания размера причиненного ущерба. Если заявитель использует норму об убытках, то он должен доказать размер причиненного должнику ущерба. Судебная практика в подавляющем большинстве случаев признает, что размер причиненных убытков заявителем не доказан. Если у заявителя есть доказательства, подтверждающие размер убытков, то разумно воспользоваться нормой об убытках. Например, если размер убытков подтверждается вступившим в силу решением суда об оспаривании сделки, и суд установил, что сделка об отчуждении имущества на определенную и подтвержденную судом сумму была по факту безвозмездна. Если у кредитора или арбитражного управляющего нет возможности указать суду на какие-либо сделки или действия, причинившие должнику ущерб, правильнее воспользоваться нормой о субсидиарной ответственности. В случае привлечения контролирующего лица к субсидиарной ответственности размер причиненного ущерба доказывать не надо: размер субсидиарной ответственности равен сумме требований кредиторов, не удовлетворенных за счет конкурсной массы в связи с ее недостаточностью, и будет определен судом по окончании расчетов с кредиторами.

2. Доказывание вины контролирующего лица

В случае обращения заявителя с требованием об убытках последний обязан доказать вину контролирующего лица в причинении убытков и причинно-следственную связь между виновными действиями лица, фактически контролировавшего должника, и возникшими убытками. Бремя доказывания названных обстоятельств полностью лежит на заявителе (конкурсном кредиторе или арбитражном управляющем). Это обстоятельство очень часто препятствует успешной реализации такого способа защиты.

При рассмотрении требования о субсидиарной ответственности заявителю проще: Законом о банкротстве установлена презумпция вины контролирующего лица в доведении должника  до банкротства. Сейчас заинтересованные лица обязаны доказать только факт причинения вреда имущественным интересам кредиторов. После чего контролирующее лицо, чтобы избежать ответственности, обязано доказать добросовестность и разумность своих действий либо представить альтернативные причины возникновения у должника убытков. Подобное распределение бремени доказывания делает требование о привлечении к субсидиарной ответственности очень привлекательным способом защиты прав.

3.     Скорость рассмотрения требований

Заявление об убытках может быть подано в любой промежуток времени после того, как суд начал процедуру банкротства. При предъявлении данного требования необходимо лишь учитывать вопрос об общем сроке исковой давности. Суд не должен дожидаться окончания расчетов с кредиторами и может удовлетворить подобный иск на любой стадии банкротства.

С требованием о привлечении субсидиарной ответственности необходимо обратиться до завершения конкурсного производства, но не позднее одного года с момента, когда лицо узнало или должно было узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности. Следует отметить, что кредитору или арбитражному управляющему не требуется ждать завершения расчетов с кредиторами для того, чтобы обратиться с данным требованием. Суд должен принять заявление и приостановить производство до определения размера ответственности (до завершения расчетов с кредиторами), разрешить вопрос о привлечении лица к ответственности до завершения расчетов с кредиторами, а после завершения расчетов определить размер такой ответственности.

4. Возможность применения обеспечительных мер

По заявлению о взыскании убытков у заявителя больше шансов на удовлетворение требования о принятии обеспечительных мер. Размер убытков определен в требованиях. Следовательно, легко выполняется условие о соразмерности требования и накладываемых мер. Удовлетворить требования суд может вне зависимости от стадии банкротства. Следовательно, не возникает вопроса о преждевременности принятия обеспечительных мер. Принятие обеспечительных мер по искам о взыскании убытков является распространенной практикой.

Заявителю требования о привлечении к субсидиарной ответственности сложнее получить обеспечительные меры. До окончания расчетов с кредиторами невозможно определить размер субсидиарной ответственности. Следовательно, условие соразмерности требований и накладываемых мер не выполняется. Данное обстоятельство может существенно затруднить или сделать невозможным исполнение решения суда о привлечении лица к субсидиарной ответственности. Без обеспечительных мер лицо, фактически контролировавшее должника, может без труда спрятать свое имущество от взыскания.

5. Размер ответственности

Размер субсидиарной ответственности может быть как больше, так и меньше размера убытков, причиненных должнику. Он равен совокупному размеру требований кредиторов, оставшихся непогашенными по причине недостаточности имущества должника.

Размер взыскиваемых убытков не связан с размером ущерба, который причиняется кредиторам при доведении должника до банкротства. Если должник набрал долгов на сумму, превышающую стоимость его активов, а потом продал активы по заниженной цене, размер убытков Обществу будет ниже размера субсидиарной ответственности.

Выводы

Появление судебной практики о привлечении лиц, «фактически контролирующих должника», к субсидиарной ответственности, является, безусловно, позитивным сдвигом. Сложность поиска лиц, «фактически контролировавших должника», и сложность доказывания того, что именно эти лица должны быть привлечены к субсидиарной ответственности, не должны останавливать заявителей от использования института субсидиарной ответственности. Тем более что вид доказательств и критерии их оценки уже понятны.

Несмотря на множество плюсов привлечения к субсидиарной ответственности, кредиторы и арбитражные управляющие все же должны помнить, что в ряде случаев правильнее требовать взыскания убытков, причиненных должнику. До предъявления каких-либо требований необходимо тщательно проанализировать информацию о состоянии активов и пассивов должника, оценить качество имеющихся доказательств и только после этого определить способ защиты.