Только по сути

Комитет по бюджету Государственной думы одобрил поправки в законодательство, по сути отменяющие аудиторскую тайну. Налоговые органы смогут получить информацию от аудиторов, если не добыли ее в ходе проверки от налогоплательщика. Сейчас аудиторы обязаны предоставлять информацию только судам и правоохранительным органам по запросам, связанным с делами, находящимися в их производстве. Можно не сомневаться, что следующими станут адвокаты: их тайна будет ограничена запросами налоговиков, как это уже происходит во многих европейских странах. Вслед за деофшоризацией, амнистией капитала и информационным налоговым обменом Россия встраивается в общеевропейский тренд «налоговой публичности». Для бизнеса это существенно повышает риски любой налоговой оптимизации, которая в России исконно строилась на сокрытии от налоговых органов значительной части информации о бизнесе.

Офшор больше не секрет

Принцип налоговой публичности представляет собой установленную законом возможность публикации определенных сведений о налогоплательщиках. Он применяется в некоторых странах Европы. Так, Финляндия предоставляет открытый доступ к налоговым декларациям. В Швеции, Норвегии, Италии, Франции публикуются основные сведения, содержащиеся в декларациях. В Швейцарии налоговые сведения могут публиковаться или предоставляться в виде справок о расчетах налогоплательщика с бюджетом.

Не думаю, что в ближайшее время принцип публичности в России будет введен. Однако тенденция к повышению прозрачности в налоговой сфере сохранится.

В последние годы стремительно менялась практика работы налоговых органов с информацией о деятельности налогоплательщиков, которая ими намеренно скрывалась. В 1990-е и начале 2000-х затруднительность получения налоговиками сведений от зарубежных налоговых, правоохранительных и регистрирующих органов делала использование иностранных юрисдикций чуть ли не обязательным элементом любого налогового планирования. А само это планирование зачастую сводилось к простому сокрытию операций и доходов «на островах».

Не лучше обстояли дела и внутри страны, где операции с формально независимыми компаниями-однодневками позволяли массово обналичивать деньги и искусственно надувать расходы, снижая налоговую базу. Добывать доказательства фиктивности операций и де-факто аффилированности компаний налоговики умели плохо. С годами они научились – и получать в нужном объеме в сравнительно короткие сроки информацию от зарубежных коллег, и добывать убедительные доказательства фиктивности транзакций и фирм внутри страны. Преимущество в судебных спорах по налоговым делам, которое имели в конце 1990-х – начале 2000-х налогоплательщики, с годами перешло к налоговикам.

Деофшоризация, начавшаяся в стране в 2015 г., и последовавшая за ней амнистия капитала окончательно зажали бизнес в информационные тиски. С одной стороны, на законодательном уровне бизнес обязали (в случае с амнистией – рекомендовали) раскрыть налоговикам то, о чем они раньше и не мечтали, с другой – у налоговиков появились обкатанные на практике механизмы самостоятельного добывания информации на случай, если бизнес ее не раскроет. Тем не менее ловля нарушителей требует администрирования, времени, средств. Не только в России, но и во всем мире. Было бы здорово создать механизм, позволяющий получать информацию о налогоплательщике автоматически из надежных источников, – этакую агентурную сеть...

Банки, брокеры, аудиторы и прочие агенты 

В начале апреля на рейсе из Лондона в Дубай я взял газету Financial Times – почитать эксклюзивное интервью Дональда Трампа. Реклама, полностью занимавшая основной разворот газеты, меня потрясла. Один из любимых россиянами банков – Credit Swiss на двух полосах огромными буквами сообщал, что в связи с вступающим в действие в ближайшее время международным налоговым обменом он ужесточил процедуры «знай своего клиента» и комплаенс, готов закрывать счета клиентов, которые не смогут подтвердить уплату налогов, а также будет предоставлять информацию о счетах и операциях своих клиентов налоговикам в автоматическом режиме. В заключение банк призвал к добросовестной уплате налогов.

Если бы в 2010 г. мне сказали, что такое возможно в ближайшие годы, я сказал бы, что это очень смешная шутка и такое не случится никогда. Однако уже в 2015–2016 гг. легче было получить визу в Северную Корею, чем открыть счет в некоторых банках. Причина – международный автоматический обмен налоговой информацией, к которому активно готовятся банки. Его основа – Конвенция ОЭСР о взаимной административной помощи по налоговым делам и принятые в соответствии с ней Единые стандарты автоматического обмена информацией о финансовых счетах (CRS).

Россия подписала конвенцию в 2011 г. и ратифицировала в 2014 г. Первый обмен для России запланирован на 2018 г. При этом будет передаваться информация за период с 1 января по 31 декабря 2017 г. В результате присоединения к конвенции и стандартам российские налоговики автоматически смогут получать информацию о счетах и операциях физических и юридических лиц – российских налоговых резидентов, открытых в иностранных государствах, также являющихся сторонами соглашения.

Информацию должны будут предоставлять банки, структуры коллективных инвестиций, а также финансовые институты, управляющие чужими капиталами, владеющие секретной информацией или отвечающие за сохранность ее секретности. Это, в частности, депозитарии, брокеры, инвестиционные фонды, страховые компании. Иными словами, все те, кто раньше обеспечивал тайну клиентских операций, становятся, по сути, гласными агентами налоговых органов. И отличие нового статуса аудиторов в контексте законопроекта об ограничении аудиторской тайны лишь в том, что они будут снабжать налоговиков информацией по запросу, а не автоматически.

Новая реальность

Важно понимать, что, как и в случаях с деофшоризацией и обменом налоговой информацией, ограничение аудиторской тайны – это не «наступление на бизнес» в типично российских традициях, а следование уже сложившейся международной практике. В Европе рынок консультационных услуг более четко урегулирован, поэтому там обязанность раскрывать сведения о клиенте и его бизнесе возложили на всех консультантов. Во Франции и Голландии любые консультанты независимо от статуса (аудиторы, адвокаты, сертифицированные налоговые консультанты) обязаны сообщать налоговикам о подготовке схем уклонения от уплаты налогов, если им об этом становится известно в процессе работы по клиентским поручениям. В Великобритании предусмотрена уголовная ответственность для консультантов на случай пособничества в совершении налоговых преступлений.

В России рынок консультационных услуг в сравнении с европейским и американским урегулирован слабо. Поэтому не удивительно, что ограничение клиентской тайны начинают с наиболее регламентированной сферы – аудиторов. Уверен, следующими станут адвокаты, а «свободный» налоговый консалтинг, скорее всего, обяжут инициативно сообщать о подозрительных налоговых схемах по примеру европейских коллег.

И бизнес, и консультанты должны понять, что налоговый мир стремительно и безвозвратно изменился. Поле для «налогового маневра» сузилось до размеров носового платка. Необходимо адаптироваться и выстаивать долгосрочные стратегии, а не искать решения, которые принесут сиюминутную выгоду. Далеко не все это осознают.

Ограничение клиентской тайны аудиторов и в потенциале адвокатов – это плохо. Налоговые отношения не математика. Очень многие вещи неочевидны и могут быть истолкованы по-разному. Бизнес лишается возможности обсуждать даже легальные схемы налоговой оптимизации, так как рискует тем, что нечистоплотный или неквалифицированный аудитор поймет это как подготовку к налоговому преступлению. Профессионалы, наоборот, лишаются возможности скорректировать работу бизнеса, если увидят нарушения, поскольку бизнес будет утаивать информацию, опасаясь утечки. Главное условие успешной работы любого консультанта – доверительные отношения с клиентом – уйдет из профессии.