Только по сути

Меж тем международный арбитраж — это дорогой и эксклюзивный инструмент для разрешения споров, нацеленный в первую очередь на крупный и средний бизнес. Расходы на арбитраж зачастую превышают затраты на рассмотрение дела в государственном суде в десятки раз. При этом в государственном суде всегда есть возможность попросить об отсрочке или рассрочке уплаты пошлины. В арбитраже такой возможности нет. Если у стороны, заключившей арбитражную оговорку, закончились деньги, она фактически лишается права на судебную защиту — арбитраж не будет рассматривать спор без оплаты расходов, а государственный суд оставит иск без рассмотрения, поскольку стороны связаны арбитражным соглашением. Как и государственные судьи, арбитры не застрахованы от ошибки. В системе госсудов есть четыре инстанции, которые должны такую ошибку исправить. В арбитраже все сложнее: если стороны установили, что решение арбитров является окончательным, его практически невозможно пересмотреть по существу. Таким образом, при выборе форума разрешения споров необходимо взвешивать все за и против в каждом конкретном случае.

С 2016 года российское законодательство об арбитраже значительно изменилось. Скажем, по итогам деятельность по администрированию арбитража смогли продолжить только четыре арбитражных учреждения: Международный Коммерческий Арбитражный Суд (МКАС) и Морская Арбитражная Комиссия (МАК) при Торгово-промышленной палате РФ, Арбитражный центр при РСПП и Российский Арбитражный центр (РАЦ) при Российском институте современного арбитража, чего вполне хватает для современных потребностей бизнеса. 25 апреля 2019 года Минюст также предоставил право осуществлять арбитраж Спортивной арбитражной палате. Такой арбитраж сможет рассматривать трудовые споры спортсменов и вопросы, связанные с употреблением допинга. Подобные дела раньше рассматривались в зарубежных арбитражных институтах, в России отсутствовал свой арбитражный центр. Большинство экспертов сходятся во мнении: в результате реформы сократилось число российских арбитражных центров, но повысилось их качество.

Главное нововведение заключается в том, что сейчас законодатель не просто закрепляет арбитрабельность корпоративных споров, но и вводит новые юридические категории, разделяя корпоративные споры на неарбитрабельные (споры, связанные с нотариальным удостоверением сделок с долями), условно арбитрабельные (споры по искам участников об оспаривании сделок компании) и безусловно арбитрабельные (споры, связанные с принадлежностью акций и долей российских компаний). Такая конкретика выгодна и государству, поскольку позволяет оставить часть споров в российской юрисдикции, и бизнесу, который нуждается в понятном и прозрачном механизме разрешения конфликтов.

Кроме того, наконец начинают формироваться правила взаимодействия между государственными судами и арбитражами. Возможность истребовать доказательства, применять обеспечительные меры, а также использовать иные функции содействия со стороны государственных судов — все это способствует укреплению роли арбитражных институтов в качестве органов, рассматривающих коммерческие споры.

Приходится признать, что, несмотря на поправки в закон, ожидания пока далеки от реальности: на практике возникают проблемы с взаимодействием между государственными судами и арбитражами. Например, согласно официальным данным картотеки арбитражных дел, за 2019 год государственные суды пока не удовлетворили ни одного заявления о принятии обеспечительных мер в интересах сторон арбитражного разбирательства.

Тем не менее начало положено. Повышение привлекательности России как места арбитража невозможно без проарбитражного подхода со стороны государственных судов, в первую очередь Верховного суда. Еще в конце 2018 года Верховный суд РФ подготовил объемные разъяснения, связанные с выполнением государственными судами функций по содействию и контролю в отношении арбитража. Остается надеяться, что эти разъяснения помогут сформировать проарбитражный подход государственных судов на уровне всех инстанций, рассматривающих данные категории дел. Тогда мы сможем говорить о повышении доверия к институту арбитража в России со стороны бизнеса и перспективах возврата крупных споров. В этом случае арбитраж сможет более эффективно выполнять еще одну важную функцию — снижать нагрузку на государственные суды.