Только по сути

«Нафтогаз» инициировал разбирательство в арбитраже в октябре 2016 г. Оно было основано на российско-украинском соглашении о защите инвестиций от 1998 г. «Нафтогаз» обратился в арбитраж с требованием обязать Россию выплатить компенсацию за якобы имевшее место нарушение соглашения, в том числе за экспроприацию стратегически важных энергетических инвестиций в Крыму в 2014 г.

После вхождения Крыма и Севастополя в состав России в 2014 г. имущество дочерних компаний «Нафтогаза» «Черноморнефтегаз» и «Укртрансгаз», расположенное на полуострове и на шельфе, было национализировано и внесено в уставный капитал новой компании «Черноморнефтегаз», принадлежащей крымским властям. На сайте компании говорится, что она находится в ведомственном подчинении минэнерго Республики Крым. «Черноморнефтегаз» разрабатывает месторождения углеводородов на шельфе Черного моря, в акватории Азовского моря и на сухопутной части Крыма. 

Изначально «Нафтогаз» оценивал сумму ущерба в $2,6 млрд, затем повысил ее до $5,2 млрд, еще позднее – до $8 млрд. В августе 2021 г. «Нафтогаз» сообщал, что сумма иска с учетом процентов превысила $9 млрд. Почему в итоге гаагские арбитры оценили сумму в $5 млрд, не поясняется.

Юрист Forward Legal Ростислав Кац напоминает, что в подавляющем большинстве дел проигравшие государства не соглашаются с решениями трибунала и не исполняют их. «Россия не будет исключением», – считает он.

Специальный советник по санкционным вопросам коллегии адвокатов Pen & Paper Кира Винокурова считает, что добровольное исполнение решения Россией сейчас «не представляется реалистичным». Винокурова напоминает, что с 2020 г. Конституционный суд РФ по закону рассматривает вопросы об исполнении решений межгосударственных органов и может посчитать решение трибунала противоречащим публичному правопорядку.