Только по сути

Как следует из материалов дела, ООО «РЕСО-Лизинг» в 2015–2016 годах приобрело в собственность партию легковых автомобилей и передало их в лизинг казанской компании ООО «Аренда-Торг». Из-за проблем с платежами лизингодатель в 2017 году расторг контракт, потребовав погасить задолженность и вернуть машины, но обнаружил, что те находятся под арестом. К тому моменту в отношении учредителя и директора «Аренда-Торг» было возбуждено уголовное дело, связанное с незаконной банковской деятельностью и организацией преступного сообщества. Отменить арест в судах лизингодателю не удалось, хотя он и доказывал, что является владельцем имущества: суды исходили из версии следователей о том, что автомобили приобретены на средства от незаконных банковских операций. А документов о приобретении имущества за счет своих средств ООО «РЕСО-Лизинг» не представило. Арест был отменен лишь через пять лет — после вступления в силу приговора по этому делу. После чего «РЕСО-лизинг» попытался взыскать понесенный в результате ущерб, так как рыночная стоимость автомобилей снизилась за эти пять лет, но снова потерпел неудачу. Арбитражный суд Татарстана рассудил, что действия следователя были правомерными, а значит, государство не должно отвечать за убытки заявителя.

Заявитель просил проверить конституционность положений ст. 115 и 125 УПК, регламентирующих порядок ареста имущества и проверки действий следователя в той части, в которой они лишают лизингодателя судебной защиты конституционного права собственности в случае наложения ареста на имущество по уголовному делу, возбужденному в отношении лизингополучателя.

Но КС пришел к выводу, что норма, санкционирующая наложение ареста на имущество в качестве обеспечительной меры, не нарушает прав заявителя, ведь тот может защищать свои права и законные интересы, в том числе в рамках процедуры продления срока этой принудительной меры.

А если следствие затягивается, он имеет право на компенсацию за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок — такая жалоба может быть подана либо после вступления в силу приговора, либо если срок ареста длится более четырех лет.

Неслучайно в определении КС говорится именно о компенсации, подчеркивает партнер BGP Litigation Анатолий Логинов: в этом случае, в отличие от возмещения вреда, не требуется доказывать вину должностных лиц. Но если убытки — это категория исчисляемая, то в случае с компенсацией ее размер остается на усмотрение суда, отмечает юрист. Кроме того, придется подтверждать нарушение «разумного срока» расследования, а он законодательно не определен.

Решение КС зафиксировало, что четыре года — это отметка, после которой точно можно говорить о чрезмерном сроке расследования.

По мнению юристов, на практике у собственников практически нет шансов отсудить у государства компенсацию за волокиту при аресте имущества. Суды либо отказывают, либо взыскивают с бюджета смехотворные суммы, констатирует адвокат Forward Legal Тимур Тажиров. Механизм взыскания компенсации за продолжительное наложение ареста на имущество в уголовном деле фактически не работает, и Конституционный суд, к сожалению, пока не в силах изменить эту практику.

Юрист Азат Ахметов из Orchards говорит, что ему известен только один случай, когда владельцу необоснованно арестованного имущества удалось отсудить возмещение убытков — и то исключительно благодаря тому, что суд усмотрел в действиях следователя превышение полномочий. И хотя арест имущества третьих лиц — достаточно распространенная в наше время практика, доказать суду непричастность владельца очень трудно, добавляет юрист: как правило, следователю бывает достаточно сослаться на ничем не подтвержденные оперативные данные.