Только по сути

Власти сочли необходимым вернуться к работе над реформой института банкротства – первый вице-премьер Андрей Белоусов поручил Минэку и ФНС адаптировать под «текущую экономическую ситуацию» законопроект «О несостоятельности (банкротстве)». Его поручение есть у «Ведомостей», подлинность документа подтвердил федеральный чиновник. Предложения, согласованные с заинтересованными ведомствами и организациями, должны быть представлены до 19 августа для принятия законопроекта во втором чтении, следует из текста документа.

Проект реформы банкротства был внесен в Госдуму в 2021 г. Пока он не рассматривался в первом чтении. Обсуждение этого системного законопроекта было отложено на фоне антикризисных мер после начала спецоперации, в частности введения временного моратория на банкротства. Предложения по актуализации законопроекта о реформе банкротства юрлиц еще обсуждаются, передал через представителя первый замминистра экономического развития Илья Торосов (курирует реформу): они будут представлены после завершения необходимых согласований.

Госдума рассмотрит законопроект в первом чтении в текущем виде, а затем будет обсуждать его с учетом поправок ко второму, пояснил «Ведомостям» председатель комитета Госдумы по вопросам собственности, земельным и имущественным отношениям Сергей Гаврилов. При этом, по его словам, выносить на рассмотрение в первом чтении нужно уже с пониманием дальнейших изменений ко второму. Комитет примет участие в доработке документа после окончания пленарных заседаний (после 6 июля. – «Ведомости»), подчеркнул Гаврилов, время для этого есть, пока действует мораторий на банкротство. «Надеюсь, что замечания [комитетов Госдумы] будут учтены. Сейчас время несколько другое, поэтому вопрос надо обсуждать с учетом новых реалий», – отметил депутат.

«Ведомости» направили запрос представителю аппарата Белоусова и в ФНС.

Реформа корпоративного банкротства тормозится последние несколько лет. Первая версия проекта была представлена Минэкономразвития еще в 2020 г. Затем документ доработался с учетом замечаний министерств и государственно-правового управления президента. Законопроект был внесен правительством в Госдуму в мае 2021 г., при этом так и не был принят в первом чтении. К законопроекту поступили замечания профильных комитетов Госдумы и бизнес-сообщества. Сейчас возбуждение дел о банкротстве по инициативе кредитора приостановлено из-за введенного правительством моратория.

По оценке Торосова, введение моратория помогло стабилизовать настроения на рынке, когда из-за неопределенной ситуации кредиторы могли необдуманно подавать заявления о несостоятельности должников, испытывающих временные трудности. «При этом в дальнейшем ситуация на рынке будет развиваться исходя из скорости адаптации компаний, бизнеса к новым условиям», – говорит он.

Ранее эксперты прогнозировали, что ближе к концу года экономика может столкнуться с беспрецедентной волной банкротств («Ведомостями» писали об этом 24 марта). В отличие от ситуации во время пандемии, когда тоже действовал мораторий на банкротство, эксперты не смогли дать конкретных оценок. Неопределенность связана не только с негативными эффектами санкций – падением потребительского спроса, инфляцией, удорожанием импорта и нарушением цепочек поставок, – но и с уходом иностранных компаний из России, считают они.

Баланс интересов

После поручения возобновить работу над реформой банкротства бизнес также захотел принять участие в подготовке предложений в правительстве. Письмо с такой просьбой и идеями по доработке законопроекта глава Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) Александр Шохин направил в адрес министра экономического развития Максима Решетникова 30 июня (документ есть у «Ведомостей»). В текущей редакции реформа предусматривает большое количество новелл, которые не только не улучшают действующее регулирование, но и, напротив, нарушают баланс интересов должников и кредиторов, могут привести к увеличению числа злоупотреблений и в целом снизят эффективность процедур при банкротстве, говорится в письме.

Основные предложения РСПП касаются двух ключевых направлений реформы: механизма саморегулирования деятельности арбитражных управляющих (СРО) и самой процедуры реструктуризации долгов.

Бизнес предлагает исключить назначение арбитражных управляющих посредством случайного выбора с применением балльной системы и сохранить действующий порядок (сейчас кандидатуру предлагает непосредственно кредитор), а также установить возможность назначать коллективного управляющего. Кроме того, предлагается установить предельный размер выплаты из компенсационного фонда – 10 млн руб. применительно к одному случаю причинения убытков (законопроект предлагает, наоборот, поднять его с 50 млн до 200 млн руб.), а также повысить минимальную численность СРО не менее чем до 100 управляющих (Минэк предлагает сократить до 10).

Также предлагается предусмотреть обязательное согласование с должником плана реструктуризации долгов, а в случае, если органы управления должника действовали незаконно, уклонялись от погашения долгов и уплаты налогов, скрыли или умышленно уничтожили имущество, исключить полномочие суда вопреки решению собрания кредиторов отказать в утверждении такого плана. Если суд установит, что заявление о введении процедуры реструктуризации было подано для получения незаконной отсрочки, то РСПП предлагает исключить возможность признания должника банкротом во избежание злоупотреблений и рисков начала конкурсного производства.

Реформа поможет компаниям, которые испытывают временные трудности, если в законопроекте процедура реструктуризации будет более сбалансированной, сообщил «Ведомостям» вице-президент РСПП Александр Варварин. Концептуальная проблема законодательства о банкротстве состоит в том, что при подаче заявления о банкротстве должник в 99% случаев теряет контроль над активами – либо он будет признан банкротом, либо будет введена процедура внешнего управления, т. е. менеджмент будет отстранен от управления компанией, поясняет Варварин. Чтобы этого не допустить, законопроект предусматривает «хорошую норму», которая позволяет должнику подать заявление не о банкротстве, а о реструктуризации долгов, во время которой органы управления могут не отстраняться, говорит он. При этом проектировки закона все равно позволяют перейти процедуре в конкурсное производство. Чтобы должник был заинтересован инициировать процедуру реструктуризации, риски потери бизнеса должны быть для него минимальны, подчеркивает Варварин.

Проблемы саморегулирования

Действующий закон о банкротстве принят в 2002 г. и за прошедшие годы был сильно модернизирован, что сделало его «громоздким и плохо систематизированным», считает юрист Forward Legal Олесь Груздев. Его часто критикуют за «прокредиторский характер», игнорирующий интересы должника, говорит он. Это, по его мнению, стало причиной того, что подавляющее большинство банкротных процедур заканчивается ликвидацией компании, а не восстановлением ее платежеспособности. Законопроект Минэка направлен на устранение этих недостатков, полагает Груздев.

Для его адаптации к текущим экономическим условиям необходимо оставить только положения о новой реабилитационной процедуре реструктуризации долгов, считает генеральный директор Союза арбитражных управляющих СРО «Северная столица» Валерия Герасименко: это позволит по возможности сохранить бизнес должника. При этом отказ от процедур наблюдения, финансового оздоровления и внешнего управления кажется преждевременным, полагает эксперт. Кроме того, принятие законопроекта в текущей версии может идти вразрез с механизмом регуляторной гильотины, а также приведет к ликвидации института саморегулирования сферы банкротства, считает Герасименко. Если порог по числу управляющих для получения статуса СРО будет снижен, это приведет к созданию «карманных фирм-однодневок», опасается эксперт.

С учетом текущей ситуации на рынке в законе попытаются сместить акценты с защиты интересов кредиторов на защиту интересов должника, полагает Груздев. Введение единой процедуры реабилитации должно помочь восстановить платежеспособность должника, но вряд ли позволит снизить число банкротств, считает он. Скорее всего, эта мера лишь продлит предбанкротное состояние участника рынка и в конечном счете все равно приведет к распродаже его имущества и последующей ликвидации, предполагает Груздев. При этом, по его словам, «политически» изменения должны снять напряжение на рынке и простимулировать бизнес-активность.